Дмитрий Бойченко. Горный туризм – слишком сложное и опасное дело, чтобы заниматься им «между прочим»

Дмитрий Бойченко
В ПКТ с 1975 года
Инструктор Школы ПКТ с 1982 по 2003 годы





Когда Вы пришли в туризм? Под чьим влиянием? Какими видами туризма занимались? Когда пришли в ПКТ?

Получилось во многом случайно. Мы с приятелем планировали отпуск, но планы сорвались. Его родственница привела нас в ПКТ, познакомила с Александром Самуиловичем Погостом, и через две недели мы поехали в горы. Это было в 1975 году.
Ходил я в основном в горные походы, иногда с пешим уклоном. Два раза ходил в водные походы по Средней Азии, но это оказалось не моё. Другие виды туризма меня не привлекают. У меня есть велосипед, я с удовольствием катаюсь, но с велосипедом в поход не хочу. Люблю кататься на лыжах, но не в лыжном походе.
Я всю свою молодость провёл в разных видах спорта, потом стало достаточно тяжело заниматься активным спортом, и времени стало меньше для тренировок на профессиональном уровне, поэтому туризм как образ жизни заменил спорт. Занимался академической греблей, перед этим плаванием, и физическая подготовка сильно помогала в туризме. Помню, как мы с Погостом носили в горы дрова – это был период романтики, ходили по Кавказу на дровах и носили их через перевалы.



Какое снаряжение, когда Вы пришли в туризм, можно было достать, а что приходилось делать или переделывать самостоятельно? Вспомните интересные моменты, связанные с изготовлением снаряжения в то время.

Был достаточно удобный рюкзак, который в просторечии называли абалаковским. Без особых проблем был куплен спальный мешок, была обувь, которая в просторечии называлась «промокашки». Остальное приходилось делать или добывать. В те годы издавали литературу по этой теме, например, у меня есть книга «Изготовление снаряжения для туризма». Это интересная книга по палаткам, по специальному железу. Были самодельные карабины, зажимы – то, что сейчас превратилось в жюмары. Многие делали собственные палатки из парашютного капрона – те, что продавались, были и тяжёлые, и неудобные. У однослойных палаток есть преимущества перед двуслойными в том, что они легче и быстрее сохнут. Вместо обвязки был самодельный «абалаковский пояс», каски добывали на стройке.



Помню, как готовились к четвёрке, подбирали гагачий пух, шили пуховки. Но в итоге из семи человек пуховки были только у четверых. И ничего, хорошо прошли маршрут.
Недавно прочитал на вашем форуме – одна девушка обсуждала, какую модель кошек купить в двойку. На мой взгляд, это отвлекает от основного процесса. Тогда у нас такого вопроса не было, были только простые десятизубые кошки ВЦСПС. Такие кошки крепились к любым ботинкам, передние зубья не гнулись, в отличие от некоторых современных кошек.
Снаряжение мы пытались делать полегче, понадёжней, но это не было определяющим фактором.
В наше время не было возможности пойти и выбрать из большого разнообразия, но мы брали другим.

Чем?

У всех свои воззрения на туризм, я во многом, наверное, выпадаю из общих подходов. Я в туризме всегда ценил эмоциональную, познавательную сторону туризма, а не категории. Обычно приводил в школе ПКТ такой пример. Идеология туризма, даже спортивного, в том, что мы идём маршрут по самому простому варианту, который можно выбирать. И для классификации перевалов это так – перевал классифицируется по самому простому пути, даже если рядом есть более сложный путь. Есть места, которые стоит посмотреть, например, Ушбинское плато. Оно со всех сторон окружено перевалами 3А и 3Б. Я туда сходил. Но у меня никогда не было желания ходить на перевал Фильтр 3А в Гвандре. Рядом есть перевалы 1Б, с которых видно практически то же самое. И мне кажется, что спортивный подход – набор категорий без учета красоты и логики маршрута, в последнее время возобладал.
Я никогда не ставил задачу набрать технических сложностей, участвовать в соревнованиях, например. А вот сходить в хорошей компании в красивое место – это мне интересно. У моих товарищей была любимая фраза «Пойти в единичку с элементами пятёрки». Там, где надо – залезть. Там, где не надо – просто посмотреть.
Хотя спортивная сторона всегда присутствовала. Некоторые районы, тот же Памир, имеет смысл смотреть только в походах высших категорий.



Кто из инструкторов и руководителей произвёл на вас самое сильное впечатление и оказал самое заметное влияние? Чем именно?

У меня, к сожалению, а может быть, и к счастью, всегда было своё мнение, поэтому участником ходил в шесть походов, в остальные ходил руководителем.
Каждый руководитель повлиял на меня по-своему. Первым моим руководителем был Погост. Первый поход, романтика, хотя сразу мне казалось, что некоторые вещи надо делать по-другому. Я очень Александра уважаю за то, что он до сих пор проводит в клубе походы выходного дня, замечательно знает местность, помогает Школе ПКТ. Александр никогда не стремился к спортивной стороне, и этим туризм Погоста мне близок. С точки зрения организации спортивного похода оказала влияние Лариса Петрова. Когда я с ней ходил четвёрку, она сумела при нулевой видимости пройти перевал, который не нашёл ни один из инструкторов, участвовавших в туриаде, несмотря на то, что они шли по хорошей погоде.



Впоследствии я ходил в пятёрку под руководством Виктора Сергеева, это был председатель зональной МКК в те годы. Это был турист всесоюзного уровня, но был совсем другой человек. Он и группа его друзей до самой старости, можно сказать, даже до самой смерти держали себя в прекрасной форме, на зиму снимали лыжную дачу в Токсово.

Какие походы запомнились в качестве руководителя. До каких категорий поднялись?

Остальные походы я водил сам. В качестве руководителя водил пятёрку, но чаще были походы невысоких категорий. В ПКТ занимался в основном школой, поэтому у меня много достаточно простых походов. Один участник сказал слова, на мой взгляд, определяющие моё кредо. «Дмитрий Семёнович, с тобой ходить неинтересно, как будто едешь в трамвае, никакой романтики и приключений. Как было написано, так и сходили, ничего не случилось». Считаю, что для меня это комплимент. Все мои участники за 35 лет, которые я водил походы, остались живы и практически здоровы. Была только одна серьёзная травма – когда один участник зацепил другого кошками, его пришлось снять с маршрута. В остальных походах все остались здоровы.



Считаю, что рискованный туризм не в моём вкусе, и это впечатление пронёс через всю жизнь. Сейчас увидел на двери клуба приглашение пойти на Эльбрус. Я четыре раза на него пытался зайти, и ни разу не зашёл. Один раз пришлось выносить найденного на склоне покойника.
Когда работал на заводе «Светлана», проводил походы по местам боевой славы, с 1 по 9 мая. Люблю весенний лес на юге Ленинградской области. Фанские горы на меня большого впечатления не произвели. Для меня самым красивым местом осталось Приэльбрусье.
Одно из самых сильных впечатлений, когда ездил в Непал, мы вышли в базовый лагерь Анапурна. Мы сидели на высоте 4100 метров, на Кавказе на этой высоте «Приют 11». На Эльбрусе до вершины 1,5 километра горы, а в Непале над головой ещё 4 километра с лишним. Гималайские масштабы не сравнимы ни с чем. Конечно, семитысячник пик Ленина тоже высокий, но он не производит такого впечатления, потому что он далеко, рельеф там более пологий, а в Гималаях всё в пределах прямой видимости.

Кто из Ваших воспитанников ярче других проявил себя в ПКТ?

Я тренировал Егорову, Толокнова, Захаренкова, Полякова. Среди участников у меня была чета Голубевых. Такого спортсмена и организатора, как Константин Голубев, надо ещё поискать. Елена Миллер была у меня в участниках.

Что вы помните о лагере "Гвандра"?

Замечательное место, многое там помню. Если меня туда сейчас привезти, единицу из лагеря я бы сводил. Последний раз я там был в 1998 году.

Как вы считаете, цели ПКТ прежде всего спортивные или физкультурные?

В последние несколько лет я выпал из клуба. В 90-х годах шло брожение, как развиваться клубу.
Например, соревнования по технике горного туризма, которые когда-то были частью туризма, теперь от него отходят. Ориентирование было частью туризма, потом оказалось рядом с туризмом, а теперь – это отдельное занятие.
Моя последняя группа меня поразила. На первомайский семинар 2003 года на Малые Скалы приехали все 25 человек, и даже привезли друзей. А через неделю в поход пошло двое. Ребят интересовали соревнования, лазание по скалам. И не интересовал туризм в моём понимании.
К тому же приёмы, которыми пользуются спортсмены, опасны для походных условий. Навыки, приобретаемые на соревнованиях, не всегда пригодятся в походе. И это моё отношение меня чуть увело в сторону от клуба.

В какие годы вы были инструктором школы ПКТ?

С 1982 по 2003 год.



Какие упражнения предлагали новичкам при подготовке группы в течение года?

У меня всегда было кредо – если мы готовим человека в поход первой категории сложности, самое главное, чтобы он там физически не вымер.
Технические навыки нужны, но про запас. Если в походе первой категории сложности приходится вешать верёвку, значит, руководитель заблудился. Но так как руководитель может заблудиться, мы тренировали спуск по верёвке с отвесом, тренировались на снежном склоне в Орехово, выполняли там различные упражнения. Но считаю, что главное для похода первой категории сложности – здоровье и координация движений. И умение носить рюкзак.
Знаю по себе, что весной, когда начинается сезон походов выходного дня, первый поход даётся тяжело, второй легче, а потом втягиваешься и привычки восстанавливаются. А то, что перед единицей часто ездят на Малые Скалы – считаю, что это перебор.

Использовались ли для тренировок в ПКТ игровые виды спорта? Какова их роль для подготовки к походу, даже если первоначально не все ребята умели играть?

Спортивные игры обязательно использовались. Даже если человек боится мяча – надо учиться уворачиваться, так же как в горах от камней. Никогда не стояла задача стать выдающимся футболистом, но это командная игра, командообразующее мероприятие, это бег, это координация движений. К тому же в книгах по физкультуре пишут, что циклические тренировки – очень нудное дело, их надо перемежать чем-нибудь весёлым. Не надо бегать кругами по стадиону, это слишком однообразно. Хорошо перемежать тренировки спортивными играми.
Часто собиралась группа, в которой превалировали девушки, в массе своей физически далеко не развитые. В футбол играть из них никто не умел, но в итоге они захватывались. Были выдающиеся футболистки – Люся Логинова, Мила Захаренкова (сейчас Михеева).
Правда, в игровых видах спорта тоже бывают перегибы. Был у меня Саша Борисов, специфический участник, ростом метр пятьдесят два. Это ему иногда мешало в туризме, например, на Алтае у нас переправа была на месте глубиной метр десять. Это было единственное место, где Борисов молчал. Так он был очень разговорчивый.
Саша был достаточно серьёзного уровня борец вольного стиля и страстный футболист. Но брать его в команду было нельзя. Он брал мяч и бегал один. Для тренировки это плохо. Надо, чтобы никто не стоял по углам. Надо каким-то образом подвигнуть группу к тому, чтобы все двигались.
Я со своей группой собирался на стадионе объединения «Светлана», где тогда работал. Переодевались, сначала бегали достаточно большой круг по Сосновке и по Удельному парку, там занимались и упражнениями по общей физической подготовке. А под конец были или занятия с верёвками, или футбол. Общая структура занятий все эти годы была одинаковая. И считаю, что ребята нормально воспринимали такие тренировки. Думаю, что новички должны развивать именно функциональную подготовку и координацию.
Ещё иногда играли в баскетбол, но для баскетбола, на мой взгляд, гораздо сложнее найти место, он требует лучшей большей координации и отчасти опаснее, потому что там больше размахивают руками. Мы пробовали, с женским полом были случаи травматизма, и решили, что лучше будем играть в футбол. Тем более что баскетбольной площадки во многих местах просто нет, а в футбол можно погонять в любом месте.

Как вы оцениваете роль походов выходного дня пешком или на лыжах для подготовки к дальним походам и для формирования группы?

Исключительно положительно. Когда Сергей Шибаев начал выпускать журнал «ЭКС», в первом номере про меня писала Екатерина Егорова, как раз этими словами – и в футбол играть, и бегать, и на лыжах кататься. И при подготовке новичков большое внимание уделялось просто жизни в походе. У меня, например, есть такой старинный таракан в голове – носить складной стул. Сидеть на мокрой земле неудобно. Я всегда стараюсь так организовать быт на стоянке, чтобы участники восстановили силы и на следующий день были готовы идти дальше.



И хорошо научиться бытовым навыкам можно только на практике. Поэтому и я сейчас хожу в походы выходного дня. Иногда мы к Николаю Голицину присоединяемся, хотя он ходит в совершенно другом стиле.
Когда я активно тренировал новичков, интереса к походам выходного дня в клубе не было, и я махнул рукой на это дело. Но сейчас интерес к таким походам в ПКТ снова появился, и, если будут желающие, можем и к своей компании кого-нибудь присоединить.
Считаю, что туризм – прежде всего перемещение с рюкзаком, а не лазание по скалам. По известному определению, «Туризм – это перемещение с познавательной целью без извлечения коммерческой выгоды».

Какие соревнования при Вас проводились в ПКТ? В каких Вы участвовали? В качестве спортсмена, судьи, постановщика дистанции.



Когда мы только пришли, мы во всех соревнованиях участвовали. Участвовали в соревнованиях на осеннем слёте, первый мой слёт был осенью 1975 года. На весеннем семинаре ПКТ в первый день были тренировки, на второй соревнования, на третий день продолжались тренировки. А в «больших» соревнованиях, типа Егоровских, я не участвовал. Нас привлекали в качестве помощников.
Ещё мне нравились соревнования по ориентированию «100 за 24». Их привёз к нам мой старинный приятель, который тоже был в ПКТ – Юри Тармак, олимпийский чемпион по прыжкам в высоту. Сейчас он живёт на родине, где он национальный герой, в Таллинне.



Ещё во времена Виктора Сергеева, которого я уже упоминал, проводилось первенство Ленинграда среди туристов по лыжным гонкам. В них был и личный зачёт, и командный, по видам туризма. Туда допускали только людей со справками о походах. Командный зачёт проводился по 10 лучшим результатам. И побеждали обычно горники. Туристы-лыжники на лыжах плохо бегают, они умеют тропить и организовывать зимний быт в походе. И в таких гонках я любил участвовать. Но потом организаторы таких гонок постарели, и отошли от их организации.
Ещё было первенство Ленинграда и СССР по туризму - конкурс рассказов о туризме. Там были интересные критерии. Я несколько раз участвовал, правда, на уровне первенства Ленинграда.
Ещё помню такой случай про чемпионат среди походов. Тот поход, который я считаю самым значимым для себя, мы заявили как алтайскую горную четвёрку, но, по сути, это была пешая шестёрка. 350 километров с перевалами 2Б. Формально мы в пеший поход не могли идти, потому что справок о пешем туризме ни у кого не было. Мы заняли четвёртое место на первенстве Ленинграда среди горных походов. А через несколько лет ко мне в пятёрку записался такой универсальный пеше-горно-лыжный турист Боря Тараканов. Он говорит – «Я второе место в Союзе занял, по Алтаю ходили». Я спрашиваю про маршрут – оказывается, это практически мой маршрут, только они ещё таскали лыжи, потому что была бесснежная зима. Такое совпадение.



В своё время была статья в журнале «Турист» про судейство чемпионата среди походов. Одна группа прошла суперпоход от Казбека чуть ли не до Красной Поляны. Они в отчёте подчеркнули, что для облегчения веса они сделали небольшую титановую кастрюлю, и все по старой русской традиции садились вокруг неё и хлебали оттуда ложками. С них сняли несколько баллов за антисанитарию, и поход, который по спортивным показателям явно был лучшим, занял второе место. Так что критерии оценки очень сложные.

Проводился ли руководителем группы "разбор полётов" после похода? Что при этом обычно обсуждалось? Приведите примеры.

Регулярно, когда я водил походы, в заключительную ночёвку перед отъездом садились в кружок и говорили, что друг о друге думают. Высказывали свои пожелания к разным аспектам – к маршруту, к другим моментам. Это помогало готовиться к следующим походам. Считаю, что это полезно. В горном туризме бывает, что от высоты люди и ошибки допускают, и кто-то что-то резкое скажет. Считаю, что разобраться и всё объяснить нужно сразу. Мы всегда разбирались.

Какие у вас контакты с современным ПКТ?

Меня иногда приглашают прочитать лекцию по ориентированию. Смотрю сайт carabin.ru, в том числе форум.

Какие из традиций ПКТ сохранились, а какие утрачены по сравнению с временами, когда вы пришли в клуб?

Здесь мне сложно ответить – в последние годы образовались, наверное, новые традиции, о которых я не знаю. Клуб, конечно, менялся. Он во многом менялся людьми, которые воспитывались в другой жизни. Нам было проще ходить, потому что жизнь в 70-е годы была понятнее. Общественное первично, личное вторично. Поэтому групповое начало, которое необходимо в туризме, не надо было прививать.
Однажды Лариса Яковлевна Петрова мне сделала замечание, которое часто привожу как пример. Мы пришли на вечернюю стоянку, я был дежурным, и прежде чем поставить примус, переобул ботинки. Она сказала: «Сначала надо было поставить ужин, народ устал, а пока будет греться вода, ты надел бы сухие ботинки». Считаю, что она права.
А когда началась либерализация экономики, люди изменили воззрения. Значимость личности возросла. Коллективизм в туризме, на мой взгляд, помогал.

В чём, по вашему мнению, состоит роль туризма?

Сейчас сложнее ответить на этот вопрос, а в старые времена была фраза, которая отчасти отвечала реалиям, что туризм – это способ уйти от решения реальных жизненных проблем в решение проблем надуманных. То есть придумать себе какие-то трудности, которых можно было избежать. Мы однажды шли в походе выходного дня вдоль реки Оредеж. Стоит рыболов, спрашивает: «Вы откуда?» Мы отвечаем: «Из Сиверской». «А куда?». «В Вырицу». «Что же вы пешком? Можно было сесть на автобус». А мы ломимся по бурелому, по болотам.
Может быть, жизнь, которая была при социализме, немного давила – я должен быть такой, и никакой иначе. А мы собирались в поход и были такими, как нам нравилось, с теми людьми, которые нам нравились.



Сейчас, мне кажется, к туризму стали относиться по-другому. Для меня это был образ жизни. Поддержание себя в физической форме, устойчивое сохранение навыков. Например, каждую среду я должен прийти в клуб, каждые выходные выехать. Сейчас, мне кажется, это пропало. Туризм для многих стал лишь одним из интересных занятий. Например, когда я тренировал новичков, объяснял им, что если в некоторый день тренировка – то надо так планировать время, чтобы на тренировку прийти. А, например, билет в театр надо покупать на другой день. Надо определиться с приоритетами.
За годы в туризме мне пришлось и покойников таскать, и побитых. Считаю, что горный туризм – слишком сложное и опасное дело, чтобы заниматься им «между прочим».
А у некоторых ребят не вижу желания заниматься туризмом серьёзно, а не просто при случае куда-нибудь съездить.



О чём бы Вы ещё хотели рассказать из того, что я Вас не спросил?



Всё меняется, и люди, которых я видел в этом году на лекциях, которых я видел на прогулках с Голициным, ближе к моим воззрениям о туризме, чем те, которые были у меня в начале 2000-х годов. И оптимизм во мне повысился. Так что если потребуется моя помощь, я более положительно к этому отнесусь, чем в начале 2000-х.